Бедность
Содержание
(1997; 2001; итд)
проза и поэзия
Также следует написать о том, что вот для сочинения прозы, чем я занят уже сколько лет, а тем более такой, которой занят я, бедность как раз есть чрезвычайная помеха и тормоз – мне нужна бумага, тонер, интернет-время (много), уж не говоря про сканеры-принтеры-компьютеры; наконец – помощники, ибо я, в сущности, один выполняю работу целого НИИ; и вот я мрачно думаю сегодня с утра: может, ну ее в баню? (В 1998 – 2000, например, мы жили на 20 долларов в месяц, выкроить денег на пачку бумаги было большой проблемой).
Может, признать, наконец, существующие реалии бытия, а именно те, что писать прозаические сочинения, а тем более столь затратные и столь больших размеров, каких затеял писать я, я никак не в состоянии из-за отсутствия стабильности жизни, минимального достатка и проч.; и вот, при очевидной неспособности для меня этим всем обзавестись в обозримые сроки, может, взять да и выкинуть на фиг все эти сорок пачек понаисписанных мной бумаг и понасобранных картиночек, да и снова заняться жизнью и деятельностью исключительно личности, являющейся поэтом романтического направления?
И сочинять в большом количестве стихи и с выражением их рассказывать всем встречным, выпив водки; и посещать всевозможные места публичных скоплений людей, эпатируя и очаровывая (именно! я это очень умею!) всех, кто только под руку не подвернется; и ухаживать за барышнями; и вообще являть собой птичку божью, которая не знает ни заботы, ни труда, не сеет и не пашет, а только свистает соловьем?
Что очень вполне мне свойственно и привычно, – раз, и чему та нищета, в которой я непрерывно пребываю, не только не помеха, а лишь одно подспорье – два?
Тюмень
Да, вот так.
А город Тюмень, между прочим, является одним из крайне немногих городов России, которому все эти преобразования 1990-х пошли на пользу, и который расцвел как невесть что в ходе их – как все равно, что Москва: офисы, банки, вся прочее ерунды, пролился на тюменскую землю самый натуральный золотой дождь.
И среди прочих моих упований, на которые я уповал, когда брался составлять пресловутую "Тюменскую Энциклопедию" было и то, что эти самые тюменские богачи в конце концов дадут мне денег на ее издание и на дальнейшие изыскания в этом направлении: в конце концов, елки так по голове, я же их сраный город описываю!
Должен же у них быть патриотизм, ёксель и наоборот! – полагал я, и даже был уверен, что он - есть. Ибо даже у меня он есть, а я-то что? Я в Тюмени и прожил-то, в общей сложности, не более 6 лет из 39 лет своей жизни!
Вот как же. Ха-ха-ха – да и только.
Авдей
Авдей об этом все 1990-е годы мне твердил: брось ты, говорил, писать – бесплатно! – про тюменских дураков, так ведь и погибнешь в голоде-холоде. И твои, кстати, тюменские дураки и стакан похмелки не поднесут, да еще и нос сморщат – фу, пьянь!
А погибнешь под забором, - думаешь, рвать на жопе волоса начнут и все такое прочее? Куда там! Только и скажут, что – довыебывался Немиров; а не фиг было выебываться; и детям будут своим рассказывать: растите, дети, смирные, растите аккуратные, не выебывайтесь ни в коем случае, а то был один такой Немиров, много о себе мнил, выебывался всячески – вот и довыебывался.
И, вполне вероятно, что он прав.
Впрочем, и сам Оганян в конце концов довыёбывался – и именно такой, какую он и предрекал, оказалась всеобщая на его злоключения, реакция.
25 июля 2002
Да и вообще проект «Тюменщики», в сущности, провалился.
Я его когда затевал, я надеялся, что он станет коллективным: что начнут писать истории итп. дружки и приятели, подключатся журналисты, краеведы, фотографы, художники… Главное – люди других поколений и другого жизненного опыта, чтобы это была действительно Энциклопедия Тюмени, а не мои мемуары о жизни в ней.
Ничего этого не вышло. Если кто чего и написал, то мало, вяло, а главное – все о тех же и о том же. Так что - - -
Так что затею нужно признать замечательной, но - - -.
Большую часть Тюменщиков, ту, которая имееет лишь сугубо специальный тюменский краеведческий интерес – вообще выкинуть, остальное же, в котором есть хоть какой-нибудь интерес общечеловеческий – подавать не как «Тюменскую» Энциклопедию, а как «Немировскую».
К чему, собственно Оганян меня много лет изо дня в день призывал.
И, как выяснилось, был совершенно прав.
2007, февраль
Яростно написано - а хуля делать? Так всё и было.
vetterok: от твоих рассказов выработалось устойчивое желание поехать в тюмень. и мы так и сделаем.
авдей
Вот о бедности в жизни Тер-Оганяна А.С.
1. В жизни Тер-Оганяна А.С. бедность наличествует. Как и считай что все деятели "актуального искусства", О. пребывает в глубочайшей бедности, а ежели желаете, то и нищете. Основная еда - макароны с кефиром, ботинки - солдатские, штаны - из секонд хэнда, плащ, который и на весну, и на осень, и на лютую московскую зиму - его, Оганян, по-моему, в 1989 году купил на Тишинке.
Вообще говоря, с точки зрения традиционного представления о художнике-авангардисте, так оно и должно быть: художник должен страдать, пить горькую, предаваться священному безумию и умереть под забором - Ван-Гог, Модильяни и проч. - это, собственно, и изложено в стихотворении в пункте 1.
Но, во-первых, очень не хочется, а во-вторых, новая теория авангардистского искусства, выдвинутая Б.Гройсом (см.) и ставшая в 1980-е и 1990-е руководством, утверждает, что это устарело и теперь все наоборот. Теперешний актуальный художник должен быть поп-звездой, непрерывно торчать на телеэкране, жениться на Чиччолине и деньги грести лопатой, как это делал Уорхол или сейчас делает [Кунс]. А кто этого не понимает, тот не мастер актуального искусства, а провинциальный кустарь, неудачник и лох.
Правда, из этой теории напрямую следует, что тогда главными российскими деятелями актуального искусства являются Церетели и Грымов.
2. Был, впрочем, и период относительного преуспеяния Т. и прочих деятелей московского авангарда - конец 1980-х и начало 1990-х.
Перестройка, горбимания на Западе, мода на все советское, в том числе и на рашен авангард. Западные галерейщики приезжали в Москву табунами (особенно после Сотбис-1988 - см.), и покупали картины и прочие произведения, и художники жили - процветаючи: хватало и на кисти-краски-холсты, и на еду, и на штаны, и на водку, и похмелялись с утра пивом не "жигулевским", а заграничным (правда, все-таки не хайникеном - это уж чересчур).
Вот пример тогдашнего Тер-Оганянового богатства.
Автору однажды довелось в те времена выпивать в компании Оганяна и его друзей-художников, при этом три четверти времени выпивки заняла дискуссия меж ними, ниже какой цены своих картин нельзя уступать, чтобы не сбивать уровень. Сошлись на двухстах долларах - тогда, когда это происходило, летом 1992-го, для меня это было суммой, не укладывающейся в мозгу: например, квартиру в Сокольниках мы снимали в это время за 4 тысячи рублей в месяц: в переводе на американские деньги, это было - 25 долларов.
Впрочем, один из них, по фамилии Дубоссарский, остался не согласным:
- А я и за сто пятьдесят продам! - заявил он. И, подумав, добавил: - Если дадут.
Остальные принялись его стыдить и укорять, обзывая штрейкбрехером и кайфоломщиком, на что Дуб уныло отвечал:
- Да я и за пятьдесят продам!
И опять добавил:
- Если дадут.
3. Впрочем, изобилие это (и весьма условное – картины покупали, но все-таки не каждый день, и, на самом деле, не каждый и месяц) уже году к 1993-му стало сходить на нет, а к середине 1990-х и совсем закончилось.
4. Также на указанную тему см. в сообщениях Осмоловский А., Романтизм, Сорос.
