Вакула

Материал из Энциклопедия Мирослава Немирова
Перейти к: навигация, поиск

1989, весна

Хорошо в состояньи похмельном
Похмеляться куда-то идти,
И при этом иметь сумму денег,
Сумму денег прижавши к груди,

Обладая при том некой суммой,
(И при этом значительною!)
И при том мысли разные думать, -
И при том офигительные.

А кругом чтоб имелась столица,
А кругом чтоб имелась весна,
И опухшие наши чтоб лица
Озаряла бы - эх! - красота,

А кругом чтобы таяньем пахло,
Мокрой новой чтоб пахло водой,
Чтобы отсветы разные, ах ты,
Нам на лица ложились с тобой,

И мы б этому жадно внимали,
И без шапок стремились вперед,
А потом бы напитка еще б отыскали,
И уж полный настал бы улет!

Надым, май 1990 г.

В определенной степени это есть (бессознательный) отголосок замечательного стихотворения Д.Самойлова "Помню, папа еще молодой".

"Мы" - как и в значительном количестве других стихотворений автора этих строк, - здесь имеется в виду автор в компании с Ю.Шаповаловым.

Происходило это в Москве, весной 1989, обитая у некоего Олега Игнатьева по прозвищу "Вакула", о котором сейчас и пойдет речь. Ибо - проживает такой человек в Москве на Петрозаводской улице, что в восьми остановках от станции метро "Речной вокзал", которая есть последняя станция метро на зеленой - горьковско-замоскворецкой - линии метро.

Он там проживает на восьмом этаже двенадцатиэтажного дома, являясь единоличным владельцем двухкомнатной квартиры со всеми удобствами. И вот: в 1988-91 годах его квартира является своего рода аванпостом и опорной базой, через которую и осуществляется проникновение в Москву тюменских - а потом и ростовских - колонистов с целью их последующего расселения на ее просторах.

По порядку.

1988, зима

С указанным Вакулой на каком-то из рок-концертов знакомится тюменский деятель музыки рок по имени Юрий Крылов. Полный набор последствий: пьянка - дружба - пьянка - и т.д. Крылов с Вакулой становятся дружбанами не разлей вода.

(Уточнение Гузели: познакомился Крылов с ним не на рок-концерте, а будучи в командировке на какой-то выставке, а там на этой выставке Вакула обслуживал какой-то космический ультра-лазер - чуть ли не единственный в нашей стране. Крылов, будучи физиком, восхитился этой удивительной установкой, слово за слово - познакомились, выпили - подружились.)

1988, март

"Инструкция по Выживанию" в первый раз выступает в Москве - останавливаются они именно у Вакулы, адресом которого их снабжает Крылов.

1989, 7 марта

В город Москву для наслаждения ее свободами и красотами на неделю прибывает делегация тюменщиков в составе Богомякова В., Струкова А., Шаповалова Ю. Они останавливаются опять же у Игнатьева О. Автор этих строк Немиров М., то есть я, в это время уже осуществляющий в Москве постоянное проживание, присоединяется к ним. С целью дружбы - пьянки - снова дружбы - снова пьянки - и т.д. Именно этот период жизни и описан в стихотворении, которое в заголовке.

1989, 9 марта

Сюда же с теми же целями прибывает еще одна партия тюменщиков, состоящая из Птички Гузели и Оли Каращук. Они тоже поселяются у Вакулы. К ним присоединяется еще и Хайдаров Е., тоже личность тюменского происхождения, в описанный период времени обитающая в общежитии МГУ на проспекте Вернадского, являясь студентом указанного вуза. Он тоже переезжает пожить к Вакуле, чтобы до усрачки насладиться общением с дружбанами. Дружба - водка - и все прочее.

1989, середина марта

Богомяков В., Каращук О., Немиров М., Хайдаров Е., Шаповалов Ю. - разъезжаются по домам, насладившись красотами и свободами до, скажем так, полного состояния усрачки; Птичка Гузель и Струков А. остаются в Москве с целью ее покорения.

До нахождения ими себе средств к жизни и постоянного местожительства, они остаются обитать у Вакулы. Тем более, тот в это время как раз осуществляет акт бракосочетания с некоей московской гражданской по имени, вроде бы, Лариса и переселяется к ней, оставляя свою квартиру как раз в полное распоряжение Гузели и Струкова А. На свадьбе у Вакулы вся свадьба четыре часа плясала под "Мираж": Музыка на-а-а-ас связала, тайнаю н-а-а-а-а-шей стала.

Не потому, что так любили именно эту запись, а потому, что в доме имелась только одна кассета, вот и - - -

1989, апрель

В Москву переселяются ростовские-на-дону друзья М.Немирова, художники, составляющие в это время товарищество "Искусство или Смерть": Тер-Оганян А., Кошляков В., Тимофеев С., Константинов Н., Слепченко В., Палайчев Ю.

Они являются художниками - мастерами изображения пейзажей и натюрмортов на поверхности холста. Они привозят с собой огромное количество написанных ими в течение ростовской жизни художественных произведений, от чемоданного размера до 2 на 3 м, причем в большинстве своем написанных не на холсте, как положено, а на оргалите, оно же ДВП.

Со всем этим их имуществом М.Немиров пристраивает их поселиться у того же Вакулы (имущество занимает целую комнату); там они и живут табором и коммуной; Птичка Гузель становится при Искусстве или Смерти чем-то вроде исполнительного директора. За это все они платят Вакуле 75 рублей в месяц - стандартная в те времена московская плата за квартиру указанных размеров, указанного месторасположения.

1989, июль

К ним еще подселяется и сам М.Немиров, окончательно расставшийся со своей тогдашней женой Юлей.

1989, начало августа

А тут еще опять приезжает из Тюмени Ю.Шаповалов, да не один, а с двумя девицами невиданной юности и красоты, под называнием одна - Ника, вторая - Аня.

Немиров М. с Шаповаловым Ю. вокруг них кобелями скачут (к большому неудовольствию всех остальных жильцов Вакулиной квартиры - и без этого тесно! - к тому же, я забыл добавить, еще приехала в гости из Киева Гузелина подруга Лэська), М.Немиров, среди прочего, сочиняет кучу стихотворений, с целью воздействовать на вторую из них также и художественно-поэтическими средствами (со временем - будут опубликованы в сообщ. Милюкова А.), а в конце августа, когда они все, вместе с Шаповаловым Ю., отбывают обратно в Тюмень, М.Немиров увязывается за ними вслед.

1989 – 90

А на квартире у Игнатьева О. всё так и продолжается.

Художники, правда, вскоре отселяются, найдя себe мастерскую в центре, на Раушской набережной (но картины все равно остаются у Вакулы, как в более надежном месте), вскоре отселяется и Струков А. В квартире остается одна Птичка Г.

И квартира Вакулы по прежнему остается тюменским аванпостом: всякий тюменщик, приезжающий в Москву - а в те времена дешевизны железнодорожного и авиатранспорта тюменщики ездят туда-сюда постоянно, - останавливается у Гузели на Речном.

Приезжают дальние знакомые дальних знакомых, которые даже и не знают, что это за место такое - квартира ли, общага ли, нежилое помещение. То и дело раздаются звонки: "Алло, это Речной?" - спрашивают на том конце провода. – "Да, это Речной", - отвечают на этом конце.

Бывали дни, когда на Речном сходились совершенно различные тусовки - реставраторы из Ростова, Б.У.Кашкин с толпой юных картинников, тюменские экстрасенсы проездом на международный слет, где они должны держать экзамен на звание "Экстрасенса международного класса".

мебель

Надо сказать, что в квартире практически не было мебели. Поэтому вся жизнь проходила на полу. А когда на полу и спят, и едят, то за чистотой уследить очень трудно. Постепенно, усилиями разных людей, появился кухонный стол, стул, пара кресел в большую комнату, остальное все было заставлено картинами.

Надо ещё сказать, что дверь на Речном не закрывалась практически никогда. Более того, эта дверь и не могла быть закрытой - у нее отвалилась часть косяка, к которой прицепляется дверная петля. Дверь висела на одной петле. Замок же был накладной, робко пытающийся зацепиться язычком за большую дыру в косяке. Поэтому в квартиру попадали таким образом: надо было крепко взять дверь за ручку и, придерживая нижнюю часть двери ногой, осторожно отодвинуть ее в сторону.

В квартире не было ни одной занавесочки, ни одной люстры, ни одной полочки - и ни одной книжки.

Простыней тоже было мало (точнее - три штуки), и были они крайней степени ветхости, а одна имела заплатки. Простыни эти имели очень славную кончину.

1989 осень

Осенью 1989-го проходил анархистский рок-фестиваль. Московские устроители попросили Гузель помочь с организацией и оформлением. Недолго думая, Гузель купила черного красителя и покрасила в большой кастрюле на кухне Вакуловские простыни в черный цвет, потом написала на них - "Анархия - мать порядка", нарисовала букву А в кружочке, еще какие-то анархистские лозунги, не может вспомнить какие - давно с анархистами не общалась.

После фестиваля Андрей "Свин" Панов умыкнул одно из этих знамен, хотел отвезти его домой и хранить как сувенир, но, крепко выпив, его душа не выдержала, и он с отрядом поклонников пошел по Москве, развернув это знамя, чеканя шаг и запевая:

Спаса со стены под рубаху снял,
Хату подпалил да обрез достал.
При Советах жить - торговать свой крест,
Много нас таких уходило в лес.

Э-эх! Конь мой вороной!
Э-э-эх! Да обрез стальной!
Э-э-эх! Да густой туман!
Э-э-эх! Да батька-атаман...
Да батька-атаман...

(Сейчас эту песню поют все кому не лень, но автор ее - на всякий случай напоминаю - Свин Панов.)

За что был арестован милицией, имел с ней воспитательную беседу, был отпущен (без выкупа!), но знамя осталась в ментуре. Что там с ним сделали потом - - - ?

Взамен черных знамён, устроители фестиваля выдали Гузели три почти новых белых простыни (принесли из своих домов, вытащив у мам из комодов).

вакула

О самом же Вакуле еще можно сказать, что он был очень большим человеком - рост почти два метра, ноги - 47 размера. На Речном стояли его тапочки. Гузель любила их показывать гостям. Ее нога занимала треть длины тапочки. Гости заочно относились к хозяину с большим почтением.

Среди друзей у Вакулы было прозвище "Малыш".

Спал Вакула на старом советском диванчике, у которого были отломаны боковые спинки. К диванчику приставлялся стул - на него Вакула укладывал свои ноги.

Если вечером происходила пьянка, то Вакула, какой бы он пьяный ни был, когда ложился спать, обязательно ставил около себя огромный алюминиевый чайник с водой из-под крана. Всю ночь он с шумом пил из него воду. К моменту пробуждения чайник всегда был пуст, а Вакула - бодр и готов идти на работу.

В начале 1990-х Вакула развелся с женой и уехал в Америку - работать по специальности. Обслуживать почти такой же лазер, но ихний, а не наш.

В конце 1990-х Вакула вернулся обратно на Родину. Что-то там, в Америке, после нескольких лет проживания не получилось.

Дальнейшая его судьба неизвестна.

точильщик

Также Птичка Гузель рассказывает, что впервые в жизни она увидела настоящего, как в кино, бродячего точильщика ножей-ножниц именно на Речном.

Он звонил людям в двери и предлагал наточить ножи, ножницы, топоры и проч. У него был с собой довольно громоздкое точильное ножное устройство, которое он поставил около окна на лестничной клетке. Светило солнце, крутился круг, ножи блестели, точильщик плавно нажимал на педаль. Гузель как завороженная стояла рядом.

- Хочешь попробовать? - спросил точильщик.

- Конечно!

И он дал ей покрутить педаль волшебного устройства. Вжик-вжик. Вжик-вжик. Искры летели. Гузель была счастлива.

И было это ещё в 1989-м году.

1990, сентябрь

М.Немиров возвращается из Тюмени (точнее, из Надыма) в Москву и поселяется снова на Петрозаводской улице. Они оба с Птичкой Г. начинают сожительствовать друг с другом способом семейного сожительства. Что и продолжают делать на Речном до мая 1991, когда они, не прекращая указанного семейного образа жизни, переселяются на Алтуфьевское шоссе.

еще стихотворение

тех же мест, тех же времён:

Мне не хочется спать, не хочется пить
Чай, читать книжку не хочется,
Сердце с похмелья ночной учиняет брейкбит, -
Можно портвешечки жахнуть, но не в одиночку же.

припев:

Можно! Можно!
Но лучше не нужно.
Можно! Можно!
Но лучше не нужно.

Умней всего сейчас взять и поехать — в аэропорт!
Там всю ночь наливают кофе, там лазят девчонки,
Умней всего это делать немедленно, ездит покуда метро,
Одиннадцать, что ли пока ещё, что ли там, ночи.

Ночи! Ночи!
Там лазят девчонки.
Ночью! Ночью!
Там лазят девчонки.

Умней всего сейчас всячески к ним приставать,
Или, ежели нет, ну так просто ходить, зырить,
Из бутылочки себе тихонечко отхлёбывать,
А хороший человек найдется, так и с ним, конечно, закулдырить

Можно! Можно!
А щасс вот и нужно.
Можно! Можно!
А щасс вот и нужно.

Июль 1989, г. Москва. Дактили и дактилоиды, анапесты и анапестоиды.

В те времена, если ночью не спится, податься человеку было совсем некуда. Вот и конструировались. совершенно безумные планы, типа описанного..

Автор обитал возле станции метро Речной вокзал и ежедневно ездил мимо метро Аэропорт — так оно и попало в стихотворение. Тем более, что ночевать на всевозможных вокзалах и аэропортах — а то и прямо жить на них неделями - ему доводилось неоднократно; см. сообщения Вокзал железнодорожный, Рощино.

видео:

аррок набросок мне не хочется спать 2011 07 03

http://www.youtube.com/watch?v=AgGd7WiOsdY

пояснения

«Не в одиночку же» - Далекие юные годы! В 1990-е автор этих строк полюбил употреблять водяру именно в одиночку, на скамейке на остановке, если лето, или сидя на полу на кухне, если зима.

«Портвешечка» - во времена, когда это писалось, портвешечка была значительной и малодоступной ценностью (см. «Антиалкогольная компания» во «Всем О поэзии».) Обладание портвешечкой и готовность ею поделиться, тогда, в конце 80-х, это было - - -

и еще стихотворение тех же времён и мест:

Станция Речной вокзал -
Поезд дальше не идёт.
А меня блядь не ебёт!
Я сюда блядь и желал!

Мне сюда как раз и было надо!
Я живу как раз здесь, сука, рядом!
"Просьба", 6лядь, "Освободить вагоны" !
Да ебу я на хyй вас, гондоны!

Молчи, бессмысленный народ,
Поденщик, раб нужды, забот,
Несносен мне твой ропот дерзкий!
Я блядь поэт, творец искусства,
А вы - ничтожное говно!

1990, осень

Очень большим любителем этого стихотворения являлся А.С.Тер-Оганян. В пьяном виде он даже иногда забывал, как меня зовут, и именовал Речным Вокзалом:

- О, Речной Вокзал пришел!

А в трезвом убеждал сочинить что-нибудь такое же и об остальных станциях московского метрополитена и назвать книгу "Мое метро".

Вот он, Вакула:

0-ignatev-ya-1989-vakula.jpg