В состоянии тусклой одури
1998 07
В состоянии тусклой одури
Так вот всё вот я и пребываю.
Средств каких только против не поперепробовал -
Ни единое не помогает.
Пил водяру старательно, ради, типа, забвения,
Абсолютного ради беспамятства,
Дабы мозг выжигать, а потом - птица феникс мол я! -
Снова – хоп! - воспарять! Так и это отбаловался.
То и сё вытворял, к психиатрам ходил -
Сонапакс, рудотель, назепам, витамины, и столько
Ещё разного всякого принимал и колол и пил, -
Только толку…
Ничего не выходит! Лежалым и вянущим овощем
Так по-прежнему существоваю.
Ох ты ох ты, вот так, и вобще, и вобще оно,
Ох, тоска, ох тощища какая!
Бывает со мной такое, и довольно регулярно. Да и по нескольку раз в год. И стихов такого рода у меня - немного довольно немало. То я их скрывал, а сейчас, для полноты картины, если кто интересуется - пожалуйста! (Можно бы их и собрать в один цикл: «Стихи об унынии», или что-нибудь в этом духе. )
вообще же
Это точное и верное описание глубокой депрессии и алкоголизма на её почве: как единственного – тогда – мне известного (доступного) способа купировать. Депрессия, причем обе сразу её разновидности, и депрессия тоски, и депрессия тревоги. Плюс - стойкая бессонница. Такая стойкая, что уснуть мог, мог только нахуярившись водяры. Снотворные не брали (а я их все поперепрбовал, от феназепама, реланиума, реладорма, радедорма и проч., до новейших американских сонаты, лунесты итд, которые мне Ира Зезенкова присылала из Сан-Диего), антидепрессанты не помогали (ремерон, леревон). Нейролептики, ага - трифтазин и скорбное бесчувствие а качестве побочки.
- А чё вы хотите, вам 35 лет! – отвечала мне врачиха в НИИ Наркологии, к которой я добровестно ежемесячно ездил на собеседование, на мои жалобы на отвращение к себе и жизни в целом, бессилие и неспособность что-либо изменить. Врачихе было года 24 или около того, я для неё был древний старец - пора, пора, дедуля, в наш советский колумбарий! Это, првда, позже было – история с НИИ Наркологии, зимой и весной с 2001 на 2002-й. Но отчаяние и беспомощность уже в полный рост наличествовали в 1998-м. Тогда, впрочем, пока только периодами, беспросветными, но всё-таки не бесконечными.
"Депрессия тоски" и "депрессия тревоги"
– это что? Ща объясню.
Депрессия тоски – это когда всё плохо, выхода нет, нужно блять, покончить с собой, фигле тянуть. "Депрессия тревоги" – сейчас-то все зашибись, но вот-вот наступит полный ужас и пиздец, лучше покончить с собой, не дожидаясь его. Пока ещё всё зорошо.
Чего боялся? Рака боялся, гузелиных болезней, смерти Бабы Кати (ей уж за девяносто было), фашисткого переворота, безвылазных долгов, закрытия руссру и тогда мне вообще никуда, тюрьмы, падения метеорита, окончательного исчерпания талантов и неспособности более ни к чему, – итд, итд, итп. Да я столько всего и постоянно боялся, что талмуд надо писать, чтобы перечислить!
Экономического краха, отдельно нашего, отдельно мирового. Ада, конечно, процесса смерти, бесов, которые тут же с радостым визгом ухватятся за мои бесчисленные грехи и потянут к себе, и дофига и дофига еще чего, о чем фиг когда расскажу.
Кошмары во сне например, постоянные, один стабильные – кого-то жестоко забил до смерти, убегаю по чердакам, вроде выскочил, но понимаю, что 1) поймают обязательно, 2) и ад за это мне! Дьяволы во снах тех же. И проч.
Конца света боялся! Один из таких концов, например, назначенный какими-то корейскими проповедниками на какой-то из дней сентября 1992, вся Москва была оклеена листовками. Трепетал весь день, под вечер облегчение наступило – ничего не случилось; задремал и увидел: гигантский золотой шар в небе, разворачивающийся в ленты, как на известной гравюре Эшера. То есть – всё-таки случилось, не врали корейцы! - понял я, остолбенев.
И – нельзя же, чтобы об этих страхах кто-то узнал или кого заподозрил! Я же гордый и железный, и полыхающий без остановки, неугасимый, и невообразимый, как Бетельгейзе. И не давал заподозрить, да. Шапе как-то выговорил:
- А ты когда-нибудь вообще интересовался моими проблемами, спрашивал, как мои дела и т.д.?
Шапа был прямо огорошен:
- Я – твоими?!! Да тебе ли не похуй моё мнение о твоих проблемах? Ты же Немиров! Мне тебя о твоих проблемах спрашивать – все равно, что муравья спрашивать о проблемах слона.
А это Шапа! У которого самого чувства сверхсамодостаточности было более чем развито.
пример:
- Шапа, к тебе девушка пришла, познакомиться хочет. – Это лето 1998, когда он в белой горячке, но уже не в полностью астрале, а на короткие эпизоды уже выныривал и в нашу Вселенную. – Много о тебе наслышана, очень интересуется.
- Да я ж в трусах. Надо одеться.
- Хуйня, ты и так хорош. Пойдём, она ждёт.
- Да, это правда. Пойдём.
Выходим на кухню. В кресле Гузель. Шапа, делая что-то вроде книксена, и придерживая полы трусов (семейных, разноцветных) пальчиками, ей:
- Здравствуйте!
- Не узнаёшь меня, Юра? Мы знакомы.
- Простите, не припоминаю. Но чрезвычайно, очень рад познакомиться. Вы знаете, вы так удивительно на меня сейчас смотрите .. Ой, простите, мне звонят, я сейчас!
И начинает через электрическую розетку в стене получасовой разговор с Жевтуном (как он думает) про Ника Кейва и всё такое прочее. Не забывая упомянуть, какая к нему замечательная девушка в гости пришла, заходи прямо сейчас, я тебя с ней познакомлю! Поглядывая на девушку (Гузель), проверяя – какое впечатление производят на неё его восторги, якобы сказанные случайно в сторону. Шапа – да, интуитивный професионал в качестве шармёра и очаровашки. Что в его случае – было очень правильно и хорошо.
Также сюда:
Дурка 2000 – месяцев 5 после неё не пил. Ксанакс. Но потом опять начал кулдырить – бессонница достала.
Наркология 2001 – ну там совсем пиздец. [Торпеда]. Трифтазин. Тоска беспросветная
НИИ Психиатрии 2002 и 2003, каждый раз по 42 дня. Хуй! Так и не восстановили мне нормальный сон.
Запой с осени 2003 – Арт-Клязьма, Ростов, три недели перерывчика и, с 1 января – на дно до белки. Наркология. 8 марта. Снегурочки. Забрала Гузель, белую горячку пережил на дому. Месяц!
Вышел. Не пил долго – но все время хотел. Потом – один раз в 2 недели, не похмеляясь. Но хотел все время. Глупыши, и способы их обманывать. Паксил. Растолстел. Азалептин – сон восстановился – чудеса. Но каждое утро одна мысль – всё, сегодня напьюсь. По рублику – полтиннику за две недели накапливал на пузырь – и пиздец. Но в запои не впадал.
2010 – тразадон
2012 и далее – окончательный, судя по всему, крах.
