Бауманская 13
Бауманская 13
0. (1997). Было такое выдающееся место в Москве в 1990е годы.
1. Первым там поселяется небезызвестный Гофлин А., прославленный тюменщик
Летом 1992 он приезжает в Москву на временное, но длительное житедьство. Ему нужна для этого, понятно, квартира. Уже существуют всевозможные агентства по сдаче недвижимости, с утра звонишь — вечером вселяешься, о чем мы Гофлина уведомляем. Гофлин с негодованием отвергает этот путь. И — через три дня находит себе вот эту вот — девятикомнатную! — квартиру на Бауманской, с одним при этом всего лишь соседом.
— Как же это тебе удалось?
— Нужно уметь говорить с народом! — присущим А.Гофлину мрачным голосом отвечает он. — Пришел в домоуправление, вынул из сумки три кофточки, показал тамошним теткам: видите, свитерочки какие! Вот кто найдет мне пустую квартиру, которая под снос, жильцы уже выселены, но жить еще можно, — я их тому подарю!
Тетки тут же мне адрес и сказали.
Там Гофлин — и еще компаньон и сотоварищ его Дмитрий Попов — и поселился, на Бауманской д.13 кв.4. Единственному из оставшихся к тому времени жильцов алкашу Вите, чтобы он не был вдруг возмущен появлением новых сожителей, уговорено было выплачивать некоторое вспомоществование.
2. Происходило это так: время от времени он скребся в апартаменты Гофлина. Войдя, он издавал звук: "тщщ! тщщщ!" Рук он поднять был не в силах, они висели вдоль туловища плетьми. Указательный палец был отставлен. "Тчщщ! Тчщщ!" — шипел он, шевеля этим отставленным пальцем.
— Что это значит? — удивлялся я.
— Тыщу просит, — объяснял Гофлин. И тысячу давал. С комментарием: "Смотри, это уже пошло за декабрь!"
На дворе стояло начало апреля.
3. Потом некоторое время у них обитал некий подобранный возле пивной человек, выдающий себя за бывшего майора ракетно-космических войск. Он все обещал свозить всех на космодром, показать, как там все работает: кореша-то все там остались, так что — — —.
Каково же было мое изумление, когда — на Новый 1994-й год — и правда свозил он Гофлина в Плесецк, и правда показал, как там все!
Как они проникали через КПП, и что они там увидели, это пускай Гофлин сам описывает, — он человек, не лишенный склонности к перу.
4. Чем же занимались, обитая там, на Бауманской, Гофлин с Поповым? Ради чего они променяли родную Тюмень на чужую Москву, которая слезам не верит?
Бизнесом они занимались, чем же еще! Тогда все занимались бизнесом, они тоже. Примерно таким.
В один из дней лета 1993-го года Д.Попов приезжает ко мне, тогда проживавшему на Большой Декабрьской улице, возле метро Улица 1905 года. Он выпимш, бодр и полон жизни.
— Бросай свою писанину, — объявляет он мне, — поедем веселиться! Тачила у подъезда стоит, напитки аж подпрыгивают, желая быть скорее выпитыми!
— Откуда деньги? — интересуюсь я, собираясь.
— Вагон водки в Тюмень отправили.
— Ого! Почем?
— По 2.800 за литр.
— А брали почем?
— По 2.800.
— Что же вам за выгода?
— А мы, когда вагон грузили, шесть ящиков стырили!
Надо добавить — украденную водку они, Д.Попов и А.Гофлин, сами не пили, а продавали в близлежащие ларьки, чтобы накупить в близлежащем же магазине вино "Анапа", до которого Попов был большой охотник.
5. Летом 1993 происходит-таки конец Трехпрудного: на выселенное здание, которое заселила за его никому — тогда — ненужностью комунна художников во главе с Тер-Оганяном, и прожила в нем худо бедно два года, находится-таки хозяин, его начинают реконструировать, художников выгоняют.
Год они скитаются по разным временным пристанищам, среди которых, была, например, и Баклаборатория, например. Нужно ведь было найти не просто жилье, а такое, где можно было бы продолжить начатое на Трехпрудном, — коммунитарный (не путать с коммунальным!) образ жизни, собственная галерея…
А тут как раз к лету 1994-го сначала Попов, а затем и Гофлин, возвращаются в Тюмень, освобождается, то есть, огромная коммуналка на Бауманской. Ну я вот и свёл Гофлина с Авдеем, Гофлин свёл его с Витей и с тётками из домоуправления, — и трёхпрудненцы оседают на Бауманской, где опять осуществляется сквот.
Но, увы, того, что было на Трехпрудном, уже не получается — нет ни галереи, ни всего прочего, и теперь это скорее коммуналка, чем коммуна.
Оганян здесь занимал две комнаты — в одной живет сам с подругой Ирой, в другой обитает его сын Давид с подругой Полиной.
Продлилось это до лета 2001.
6. Гузель 16 июня, 2001: "Вчера мы с Лашманчиком посетили прощальную выставку на Бауманской. Всех художников из мастерских уже выселили, экспозиция была устроена в совершенно пустых комнатах.
Выставка, как сами понимаете, была авангардистская. На входе, на лестничной клетке, раскачивался подвешенный на канатике работающий телевизор. Называлось это "Маятник Фуко".
Внутри же мастерских было много чего, например, большая лужа черной краски, в луже плавает бумажный кораблик, на стене написано "Лермонтов".
Еще — в темной комнате — огромная блестящяя (с теленка величиной) черная крыса и перед ней полупрогрызенная стена.
В следующей комнате — посередине стол, на нем маленькая сувенирная елочка с игрушками, над ней — веревочная петля, в глубине комнаты, почти незаметная, иконка Божьей Матери.
На бывшей кухне — большая лавка, на ней штук тридцать чайников для кипячения воды. Чайники удивительных форм, размеров и времён — начиная годов так с тридцатых.
В коридоре, на стенах, живопись Кошлякова. Красотки, скопированные из эротических журналов. Техника исполнения — гуашь плюс разноцветный скотч. Очень красиво — блестящие перчатки из черного скотча, [веер] из красного скотча, еще что-то из желтого, зеленого и проч.
Атмосфера была просто замечательная.
7. 2007. Википедия сообщает: http://ru.wikipedia.org/wiki/Бауманская_улица.
"Примечательные сооружения. По нечётной стороне:
№ 13 — жилой дом, в котором с лета 1993 г. снимали комнаты художники товарищества "Искусство или смерть" и примкнувшие к ним. Т.н. сквот «Галерея "Бауманская, 13"»."
Умс-бымс. [[Категория:1993]
