Бормотание
Содержание
2001
Вернее, Бормотание художественное. Вот с этого начнём:
заболоцкий
Любопытно, забавно и тонко:
Стих, почти не похожий на стих.
Бормотанье сверчка и ребенка
В совершенстве писатель достиг.
И в бессмыслице скомканной речи
Изощренность известная есть.
Но возможно ль мечты человечьи
В жертву этим забавам принесть?
И возможно ли русское слово
Превратить в щебетанье щегла,
Чтобы смысла живого основа
Сквозь него прозвучать не могла?
Нет! Поэзия ставит преграды
Нашим выдумкам, ибо она
Не для тех, кто, играя в шарады,
Надевает колпак колдуна.
Тот, кто жизнью живет настоящей,
Кто к поэзии с детства привык,
Вечно верует в животворящий,
Полный разума русский язык.
Николай Заболоцкий, 1948.
Осудил, значит, это дело.
Но тем не менее именно оно – «бормотание художественное» - и оказалось магистральной линией развития русской поэзии в 20-м веке. Рассмотрим ее в ее историческом развитии. По порядку.
верховенский
Первое опубликованное на русском языке стихотворение в жанре Б. художественного - то есть, конечно, которое мне удалось найти - стихотворение С.Т. Верховенского, прекраснодушного и очень глупого либерала 1840-х годов из романа Ф.М. [Достоевского «Бесы».
Степан Тимофеевич в ужасе бежит из Петербурга, где обнаружил полное крушение своих планов и надежд, в полном смятении ума он всю ночь крутится без сна в поезде на верхней полке, а в голове его сумбур и хаос, и крутится без конца - в такт стуку колес - стишок
Век и Век и Лев Камбек
Лев Камбек и Век и Век.
Вот поэзия такого рода - это и есть то, что здесь именуется «Бормотанием художественным» - и линию ее развития мы здесь и попытаемся проследить.
("Век и Век и Лев Камбек" - "Век" - это журнал 1860-х годов, с ним был связан какой-то скандал. Лев Камбек - тоже какой-то деятель тех времен, с ним тоже был какой-то скандал. Какой именно - сейчас уже никто не знает.
Кажется, Лидия Гинзбург в своих мемуарах вспоминает, что в 1930-х годах в Ленинграде был человек, знания которого об эпохе Достоевского были настолько обширны, что он даже знал, кто такой Лев Камбек и в чем состоял скандал, с ним связанный. Но этот человек умер, и теперь….)
(Последний абзац - шутка, конечно.)
определение
То есть, вот и определение: Бормотание художественное - более-менее рифмованная речь, обращенная автором к себе самому, поэтому не нуждающаяся в пояснениях, художественных средствах выразительности и т.д., то есть бессвязная, обрывочная, зачастую бессмысленная и примитивная с точки зрения нормального художественного вкуса.
А вернее, конечно, имитация такой речи. Для чего? Да для всё того же - для достижения некоего эстетического эффекта и для оказания некоего эстетического воздействия на читателя/слушателя – но под видом полного отказа от каких либо попыток такого воздействия. То есть, в сущности, для того чтобы осуществить мечту Лермонтова:
Есть речи - значенье
Темно иль ничтожно,
Но им без волненья
Внимать невозможно.
Осуществить буквально: писать такие стихи, «значенье» которых (семантика) было бы действительно АБСЛЮТНО НИЧТОЖНО, но которым "внимать без волненья" (прагматика) было бы - - -
Разновидность минимализма, короче. Ну и примитивизма, само собой.
брюсов
3. Как только начинается русский модернизм - начинается он с классического образца «Б. худож.-го»:
Брюсов В.Я.:
ТВОРЧЕСТВО
Тень несозданных созданий
Колыхается во сне,
Словно лопасти латаний
На эмалевой стене.
Фиолетовые руки
На эмалевой стене
Полусонно чертят звуки
В звонко-звучной тишине.
И прозрачные киоски,
В звонко-звучной тишине,
Вырастают, словно блестки,
При лазоревой луне.
Всходит месяц обнаженный
При лазоревой луне...
Звуке реют полусонно,
Звуки ластятся ко мне.
Тайны созданных созданий
С лаской ластятся ко мне,
И трепещет тень латаний
На эмалевой стене.
(1895)
Латании - домашние пальмы, растут в горшках. «Лопасти» - их листья. И такие - росли в дому у Брюсова. И шевеление их теней на эмалевой стене и навеяло молодому отцу русского модернизма данное стихотворение.
футуристы
Футуристы прямо декларируют Бормотание х. как сознательный - и чуть ли не главный в футуризме - принцип: крученыхская заумь; или Пастернак:
И чем случайней, тем вернее
Слагаются стихи навзрыд
Главный по этой части - Хлебников, конечно:
В этот день голубых медведей,
Пробежавших по тихим ресницам,
Я провижу за синей водой
В чаше глаз приказанье проснуться.
На серебряной ложке протянутых глаз
Мне протянуто море и на нем буревестник;
И к шумящему морю, вижу, птичая Русь
Меж ресниц пролетит неизвестных.
Но моряной любес опрокинут
Чей-то парус в воде кругло-синей,
Но зато в безнадежное канут
Первый гром и путь дальше весенний.
<1919>
и т.д.
Но все-таки в футуризме возобладала другая - эстрадная, риторическая линия, обращенная лицом к публике, агитационная, или эпатажная, или - - -
Пастернак, например: вот, кажется, поэт полностью углубленный в себя, и стихи его несомненно диалог исключительно с самим собой, бормотание себе под нос, из которого случайно подслушавший и трех слов не поймет, по какому они принципу связаны. Например
ДУША
О, вольноотпущенница, если вспомнится,
О, если забудется, пленница лет.
По мнению многих, душа и паломница,
По-моему, - тень без особых примет.
О, - в камне стиха, даже если ты канула,
Утопленница, даже если - в пыли,
Ты бьешься, как билась княжна Тараканова,
Когда февралем залило равелин.
О, внедренная! Хлопоча об амнистии,
Кляня времена, как клянут сторожей,
Стучатся опавшие годы, как листья,
В садовую изгородь календарей.
(1915)
Ан нет: по сути - оно так, но по форме - еще нет. ЭКСПЛИЦИТНО, то естьявным, демонстративным образом - это не продемонстрировано: на формальном уровне стиха. На формальном уровне стихи все равно являются построенными как сообщение от некоего А некоим Б, Ц, Д и проч.
Пастернак все-таки слишком хорошо застал еще те времена, когда поэт был поп-звездой, выступал с эстрады перед вопящей от восторга аудиторией, и это вот - - -
обериуты
Обериутов, кроме самих интенций развития поэзии, еще и сама жизненная ситуация уже напрямую загоняла в именно «Б. худож.»: изолированные от всего мира, волей-неволей стихи обращались в говорение с самим собой - бормотание себе под нос абсолютно без какой-либо надежды на хоть чей-нибудь отклик. Хармс:
НЕТЕПЕРЬ
Это есть Это.
То есть То.
Все либо то, либо не то.
Что не то и не это, то не это и не то.
Что то и это, то и себе Само.
Что себе Само, то может быть то,
да не это, либо это, да не то.
Это ушло в то, а то ушло в это.
Мы говорим: Бог дунул.
Это ушло в это, а то ушло в то,
и нам неоткуда выйти и некуда прийти.
Это ушло в это. Мы спросили: где?
Нам пропели: тут.
Это вышло из Тут. Что это? Это То.
Это есть то.
То есть это.
Тут есть это и то.
Тут ушло в это, это ушло в то,
а то ушло в тут.
Мы смотрели, но не видели.
А там стояли это и то.
Там не тут.
Там то.
Тут это.
Но теперь там и это и то.
Но теперь и тут это и то.
Мы тоскуем и думаем и томимся.
Где же теперь?
Теперь тут, а теперь там, а теперь тут,
а теперь тут и там.
Это быть то.
Тут быть там.
Это то тут там быть. Я. Мы. Бог.
Но на самом деле - еще все-таки не до конца.
Все-таки футуристическое происхождение сказывалось - и обериутская заумь, как и футуристическая - все-таки направлена среди прочего - а может, и в первую очередь - на эпатаж.
А эпатаж подразумевает слушателя, рецепиента. Иначе - кого эпатировать?
мандельштам
Тем не менее, в 1930-е годы переход к бормотанию х. становится просто вынужденным самим веществом жизни: или идти в лебедевы-кумачи, или же - - -. Мандельштам, например: вроде, акмеист - «прекрасная ясность», «мужественно-трезвый взгляд на мир» и т.д. – а:
Я скажу тебе с последней
Прямотой:
Все лишь бредни - шерри-бренди,-
Ангел мой.
Там, где эллину сияла
Красота,
Мне из черных дыр зияла
Срамота.
Греки сбондили Елену
По волнам,
Ну, а мне - соленой пеной
По губам.
По губам меня помажет
Пустота,
Строгий кукиш мне покажет
Нищета.
Ой ли, так ли, дуй ли, вей ли -
Все равно;
Ангел Мэри, пей коктейли,
Дуй вино.
Я скажу тебе с последней
Прямотой:
Все лишь бредни - шерри-бренди,-
Ангел мой.
(2 марта 1931)
Что это? Какое шерри, какое бренди, при чём здесь оно всё?
Да в том-то и дело, что ни при чём. А в том-то и дело, что:
Так ли, сяк ли, дуй ли, вей ли -
Все равно.
"Все равно", среди прочего, также и в том смысле, что всё равно и какими словами выражать состояние своего - - -
послевоенный авангард
А вот после войны Борм. худ. действительно становится магистральной линией:
а: социальная ситуация сталинизма - полная изоляция и подполье.
б: но и шире: позиция поэта в мире вообще как таковом, становится такой, что он обнаруживает: обращаться со стихами - не к кому абсолютно. (Это станет очевидно позже, уже в 1990-е, но те, которые - - -, те это понимали уже тогда. )
в: ну и кроме того просто потому что риторическая поэзия, обращенная к массам, да или вообще хоть к собеседнику - просто обыкновенно заманала!
А это сильнейший, чтобы там ни говорили - и может быть, вообще главный - движущий мотор развития искусства и смены стилей, манер, идей и проч: какое-то время господствует одно - а потом оно онасточертеевавет и все наичнают хотеть прямо противоположного.
И результат: поэзия становится тем, чем она, в сущности, на самом деле и есть: бормотанием про себя для самого себя.
лианозовцы
Лианозовцы, вот кто это не только осознали, но и ОСОЗНАННО ВЫРАЗИЛИ, не только на уровне содержания, но уже и на формальном уровне.
Домики домики
Домики домики жмут
Жуть муть
Ничего же вот живут
Же муть же жуть
Ничего стоит заводик
Корпуса
Пропуска
Делает
Производит
Фикуса
И кактуса
Кактусы кусачие
Как усы кошачие
Вот
На подоконнике
Глядят
Пока на домики
Домики по моде
На домики комодики
Домики на домики
Много
экономики
или:
Ока-то а
какая
а какая
такая
какая Калуга
какая Калуга
такая Таруса
такая Таруса
какая Таруса
какая Таруса
такая Кашира
такая Кашира
какая Кашира
какая Кашира
такая Коломна
такая Коломна
какие какие
какие такие
какие Прилуки
какие Прилуки
какие-то
и такие Прилуки
такие
и такие Прилуки
и такие
и такие Прилуки
такие
Прилуки
такие стихи
или:
так
так
так
так
так
так
обязательно
так как-то
только чтоб вот всё вот не так
а по-русски
Стихи, обращенные абсолютно к одному себе самому - ну, а раз к самому себе, то расфуфыривать их, рифмы там стараться развыпендривать, всякие прочие смыслоупаковочные средства, размеры, - незачем.
Схватил момент наличия поэзии в мире - зафиксировал его сразу наскоро - и сойдет. Себе - и так понятно, а другим объяснять… Нет никаких других! Вообще.
пригов
То мол и сё, концептуализм, критика языка, делез-лакан-деррида, витгенштейн и хайдеггер. По-моему, это всё – просто пустое умничание, которое называется «понты», которые объясняются тем, что начинал Пригов это дело еще в 1970-е, а тогда без мудреных словечек было западло - интеллигентская общественность бы не поняла.
А на самом деле вся деятельность Пригова есть именно то самое Бормотание художественное в самом чистом виде:
Веник сломан, не фурычит
Нечем пол мне подметать
А уж как, едрена мать
Как бывало подметал я
Так, бывало, подмету
Все светло кругом, а нынче -
Сломано все, не фурычит
Жить не хочется
или:
В последний раз, друзья, гуляю
Под душем с теплою водой
А завтра - может быть решетка
Или края страны чужой
А может быть куда и проще
Отключат теплую водичку
И буду грязный неприличный я
И женщине не приглянусь
или:
Вот избран новый президент
Соединенных Штатов.
А нам то что? Ну, Президент,
Ну, Съединеных Штатов.
Но интересно все ж: Презьдент
Соединенных Штатов!
Не просто так, а - Президент
Аж Съединенных Штатов!
То есть, это поэзия после Дерриды и Витгенштейна, когда язык разоблачен, и поэзия тем более; доказаны их бессмысленность, ненужность, невозможность в освремнных условиях и, более того, - вредоносность. «Репрессивность»!.
А тем не менее - хочется! Хочется чего-нибудь сказануть в рифму и чтобы было складно! Сказать - никому! Хоть самому себе!
То есть, это поэзия в максимально чистом виде: квинтэссенция ея: просто так - ни для чего - ни для кого - и в условиях официально объявленной невозможности и бессмысленности её - а все равно!
То есть, объясняю для самых глупых. Ахматову про то, что:
Когда б вы знали, из какого сора
Растут стихи, не ведая стыда
Как жёлтый одуванчик у забора,
Как, типа лопухи, там лебеда…
- любите долдонить? Вот вам стихи, ка краз в момент их прорастания из сора. Именнно процесс превращения сора в поэзию - Приговым и фиксируется.
лукомников
Герман Лукомников (Бонифаций). Еще один автор современности, активно разрабатывающий рассматриваемую поэтическую жилу:
Вобла.
(Во бля!)
или:
казалось
а оказалось
или:
поебаиньки
и баиньки
или:
Полежатеньки
О Катеньке
Помечтатеньки
или:
Не понял.
А! Понял.
или:
Эклога, разведчик, жировки, порей...
Как много словечек в головке моей!
или:
Пушкин - гений,
Онегин - Евгений.
или:
Квас без очереди. Жалко,
Что не жарко.
или:
Ради красного словца
Вставлю ламца-дрица-ца.
И проч.
вишневский
Вишневский, Владимир. Есть такой поэт.
Ситуация с ним такая: представить невозможно, чтобы какой-нибудь Новый Мир или Арион упомянул о существовании Вишневского И. Совершенно невозможно: он в МК публикуется! о чем тут еще говорить?
Меж тем В. конечно, куда более настоящий поэт, нежели всякие Кублановский, или Кривулин, или Быков - профессионалы по части «тянем тянем слово залежалое». А Вишневский - живой. И практикует он все то же направление - Б. художественное. Ибо что есть его одностишия, как не именно оно?
Я ждал ея, я ждал, меня продуло...
или:
Я люблю ее по-своему!..
(И она меня по-моему.)
или:
Как сокращает расстояния
проезд в нетрезвом состоянии
или:
Нет, прав Хрущев, бывают пи-да-ра-сы!
или:
А вдуматься - мы чаю и не пили!..
или:
Уж некому сказать: "А вот и мы!..
или:
Ведь я тебе практически не вру!..
или:
Любовь, весна... а вот и комсомолки!...
или:
...Да, есть свой кайф в Законопослушаньи...
И т.д.
Что еще более важно - он практикует Б. худож. уже не в порядке авангардистских поисков или концептуалистских изысков, а - в эстрадной форме, для чтения с эстрады и публикации в Московском Комсомольце. Что свидетельствует о том, что линия сия, в сущности, окончательно победила, раз стала уже понятной даже и читателям МК.
немиров
Ну, и я туда же. Например:
Пузыречки, пузыречки
Пузыречечки мои!
И вы, жаркие денечки,
И отличные вы дни.
Борный спирт, и валерьяно,
И другое и т.д.,
Зацепил я их нечайно
И упали все оне.
Залезал, короче, в ванну
Я товарищи-друзья, -
И ведь был притом не пьяный!
Пьяный вовсе не был я!, -
Но задел при том за столик -
Я за столик зацепел,
И упали йни на полик -
Ох, гайда-тройка рок-н-ролл!
Но ни капли не разбились
Хоть и грохнулися все,
А лишь только покатились
Туба-риба, риба-се!
Но ни капли не разбились,
И целехоньки лежат,
А лишь только покатились
Пузыречечки билят!
Так и ты поэт! Будь стойкий,
Несгибаемый ты будь.
И в пожаре перестройки
Про поэзью не забудь!
И фигнею злободневной
Не давай себя сманить,
А пленительных напевов
Тки и далее блядь нить!
Три года спустя я с изумлением узнал, что есть народная песня о том, как стаканчики граненные упали со стола. Стало быть - се есть архетип, а не просто шуточки, как я было думал сначала.
(2000, август, долполнение: Курицын в своей рецензии на сборник моих стихов написал, что не очень оригинально: чувствуется Пригов и т.д.
- Какой Пригов? - готов был взвиться я. Но, подумав, согласился: наличествует Пригов. Вот это стихотворение - типичная приговщина: длинное складное восторженное бормотание ни о чем, говорение ради акта самого говорения.
Хорошо было бы написать «да я о Пригове тогда и слыхом не слыхал!» - но это была бы неправда. Десяточка полтора стихотворений Пригова я к тому времени уже прочел - и это, может быть, сказалось.
2. или:
Хрен и знает, друзья, что сказать.
Хрен его знает, друзья.
Такое какое-то как-то билять,
Что и не сказать ни тра-ля
Такое какое-то как-то все так,
Что хуй что и скажешь чего.
Такое какое-то так мой кутак! -
А более ничего.
Являюсь казалось бы, я же поэт, -
Мышлением должен вскипать! -
Но вот ведь, оказывается, нет!
Ни крошечки, так твою мать.
Оказывается, друзья,
Дружочечки же вы мои,
Оказывается, опляля!
Оказывается, айлюли!
Оказывается, вот так,
А не по другому совсем:
Тукдык, и трыктык, и трактак,
И ничего, что затем.
Москва, декабрь 1990
И мн. др.
II. дополнения
розанов
В прозе тем же самым занимался В. Розанов:
«Всякое движение души у меня сопровождается выговариванием. И всякое выговаривание я хочу непременно записать. Это - инстинкт. Не из такого ли инстинкта родилась литература (письменная)? Потому что о печати не приходит мысль: и, следовательно, Гутенберг пришел “потом”.
У нас литература так слилась с печатью, что мы совсем забываем, что она была до печати и, в сущности, вовсе не для опубликования. Литература родилась “про себя” (молча) и для себя; и уже потом стала печататься. Но это - одна техника.»
Еще помню есть у Розанова рассуждение о том, что для него литература - все равно что штаны - вещь бытовая, повседневная. Но “Опавшие листья”, где это рассуждение вроде бы находится, у меня сперли, и в Интернете я их не нашел.
ходасевич
Перешагни, перескочи,
Перелети, пере- что хочешь -
Но вырвись: камнем из пращи,
Звездой, сорвавшейся в ночи…
Сам потерял - теперь ищи…
Бог знает, что себе бормочешь,
Ища пенсне или ключи.
(1922)
Ходасевич, как известно, в 20-м веке - самый главный антидионисиец, самый твердый любитель ясности, точности, определенности - куда больше лишь декларировавших это акмеистов. Но и он - - -.
Ибо сила течения потока движения развития искусства поэзии - заставила.
айги
Г. Айги тоже, конечно, должен быть упомянут в этом ряду.
Например:
ЗАТЕРЯННАЯ СТРАНИЦА
ИЛИ: СНЕГ В САДУ)
1
бумажка в ветре
2
вэай вьюзавый сда
ю целестни
вьюзавый и эйдса
оэй истни
3
и не найти
(1961)
Или книга 1983 года «Тетрадь Вероники», где он буквально следует завету Заболоцкого и пытается воспроизвести лепет младенца - своей дочери:
СНОВА - УЛЫБКА
светится - безвозрастная - душа человечества: очищенная - сердцем дитяти ("трудом" - и его! - а вернее: трудом за него - неизвестным) - до света проявленная - незримо-"понятного": ах-что-и-сказать! - до такого истока: названье его - пребывает-он-только-единственный! - а что же - сейчас - происходит? - смотрю - забываю - смотрю... - забывая смотренье
(1983, апрель)
СНОВА - ЧТО-ТО
ОТ "ПЕРИОДА СХОДСТВ"
"о - ты мое"
я шепчу-как-кружу
"о - ты самое-самое":
не называя! -
и - как безмолвный ответ - выражение спящей
(ветр - всем лицом)
даже и зыбью устойчивое:
кажется: крепнет все больше в основе его чем-то
очень-давно-материнское
спокойствие тайное:
будто светило
смягченное - далью
(1983, июль)
ПЕСНЯ ЗВУКОВ
о (Солнце Некое)
в а-Небе (тоже Неком)
е-и-у-ы-Другим (Мирам)
и а-э-у-Другие
деревьям-ю букашкам-е а-детям
(6 июля 1983)
Но неохота мне было вставлять Айги в основной текст. И вот почему.
Потому что те, которые рассмотрены, от Брюсова до Пригова - те все-таки именно имитируют бормотание. В целях художественной выразительности. А вот Айги принял футуристические лозунги за чистую монету и всерьез поверил, что бормотание как таковое, само по себе - является произведением искусства.
На мой взгляд, получается очень глупо и скучно. А еще впридачу - нестерпимо слюняво, слащаво, «экстатично» и - претенциозно. И просто, не побоюсь этого слова, - пошло.
