Протеста настроения

Материал из Энциклопедия Мирослава Немирова
Перейти к: навигация, поиск

протеста настроения

1. 13 февраля 1997. Имели место среди части личностей тюменской национальности.

Конкретно — среди той части их, которая горела любовью к музыке “рок”.

Начиная с 1986-го, и в 1987-м, и в 1988-м, да собственно и по сей день по сей день эти настроения среди этой части населения в очень значительной степени наличествуют.

Главный выразитель этих настроений — Егор Летов и примыкавший к нему некоторое время Р.Неумоев; главное, против чего протестуется, — существующее государственное устройство. Сначала — против наличия в СССР коммунизма, фашизма и расизма, затем — против наличия в Российской федерации гражданских свобод и прав человека, и, наоборот, за чтобы в ней было больше коммунизма и фашизма.

Источник таких умонастроений — журнал “Ровесник 1970-х и начала 1980-х годов + книга Олега Феофанова “Музыка бунта” + прочие советские периодические издания тех времен, в которых время от времени публиковались публикации о рок-музыке.

Которые читались, вырезались в библиотеках ножницами, а кое-какие и переписывались от руки; да не просто переписывались, а под копирку: чтобы экземпляр и дружбанам отдать.

2. И вот: в каждой из этих статей обязательно напоминалось, что рок есть такая музыка, которая остросоциальна и при этом несет протест.

Теперь оно, в общем, конечно, понятно, зачем тогда постоянно вставлялись в статьи эти напоминания — чтобы начальству глаза замазать! Социальная музыка — то есть почти что социалистическая! Но простодушные сибирские парни, не будучи посвящены в хитросплетения столичных эзоповых тонкостей, все написанное принимали за чистую монету и, в результате, всерьез уверовали, что рок тем более рок, чем он более является политическим. И что главная его задача — быть музыкой протеста против плохого обслуживания посетителей в точках общепита, а также проявлений мещанства в сознании отдельных представителей молодежи.

3. В 1986-89 годах вся советская рок-музыка и бросилась давать “настоящий рок” — то есть описанный выше бичующий пороки.

А некоторые — вышеупомянутый Егор Летов, например, — так и до сих пор не могут расстаться с убеждениями, почерпнутыми в отрочестве из журнала “Ровесник”.

4. 2001. Теперь уже и А. Струков подался в ту же сторону — выпустил альбом, так и называющийся «Музыка Бунта». Очень неудачный. Песни хорошие, но исполнены просто поразительно вяло и безжизненно.

5. 2009 11. "Ради Нигилизма", "Ебучий Пу пи" и "Гоп-стоп" "аРрока через Океан", кстати, — как раз пародии на всяких "Несогласных" и прочие Музыку Бунта.

Я лично всю жизнь твёрдо стоял на том, что противостояние художника машине умертвия состоит не в буквах текстов, которые он суёт в свои сочинения — а их (сочинений) структурой. Саундом. Итд.

Тогда оно эффективно. А буквы...

Надо, то есть, не обличать существующую жизнь, а наглядно показывать — тем же самым саундом, например — что возможна другая, и гораздо лучшая. Не когда-нибудь в после Мировой Революции, а прямо сейчас, здесь. Светлое Будущее — немедленно, джаст энд нау!

6. mbutov: Как ни плюют в русский рок, а это в семидесятые-восьмидесятые было единственное в мире музыкальное движение (ну, кроме какого-нибудь Виктора Хары), к которому слоган "музыка бунта" можно приложить с полным на то основанием. Потому как из всех мировых роков-шмоков только за русский рок можно было попасть за решетку — и по-серьезному.

nemiroff: За решётку? Ну это уж вы очень преувеличиваете.

mbutov: Ну как же преувеличиваю? Романов сидел. Были процессы организаторов концертов. Наконец, в первой половине восьмидесятых все очень даже неплохо мочились от страха в штаны. Помните знаменитую историю с запрещением московского концерта Аквариума, когда никто, кроме Градского, просто не отважился выйти на замену, поскольку последствия были непредсказуемы.

Ну да, более-менее обошлось тогда, повезло, слава Богу. Могло бы и хуже обернуться. Во всяком случае, репрессивный сценарий выглядел вполне вероятным. Тогда же в МГУ мели людей за книжечки, причем не на гуманитарных факультетах, все шло в общем русле.

nemiroff: Ну, не знаю. В Москве — может быть. Но мы в Сибири ничего такого не боялись. Мы были вполне советские молодые люди и были убеждены, что ничего плохого не делаем, занимаемся искусством, чего же нам бояться? Искусства не запрещены.

И в Питере, по-моему, никто ничего особо не боялся.

А в Америке, кстати, МС5 тоже вполне могли сесть по-крупному, а то и просто быть перебитыми — они дружили с чёрными пантерами и, в порядке подготовки к мировой революции, были вооружены до зубов.

А Кизи-таки посадили, кстати. И Лири. И многих ещё.